Результаты 12-месячного наблюдения за больными сахарным диабетом 2 типа после госпитализации с COVID-19: прием гликлазида МВ в стационаре и метаболический статус на постгоспитальном этапе.

ОБОСНОВАНИЕ

Одним из негативных последствий пандемии COVID-19 является повышенный риск развития «новых» и утяжеления ранее имевшихся коморбидных заболеваний в постковидном периоде, что в полной мере относится к патологии углеводного обмена [1]. После инфекции SARS-Cov-2 имеется угроза формирования и/или утяжеления гипергликемии, которая может носить транзиторный характер [2], либо трансформироваться во впервые выявленный сахарный диабет (СД) [3], либо быть следствием декомпенсации сопутствующего СД [2][4].

К факторам риска развития нарушений углеводного обмена в постковидном периоде относят клинико-демографические характеристики (особенно пожилой возраст), активность воспаления, тяжесть вирусной инфекции, наличие показаний к госпитализации в отделение общей практики или интенсивной терапии [1][4][5]. Кроме того, определенное влияние имеет проводимое в стационаре лечение; при его оценке в контексте течения постковидного периода эксперты акцентируют внимание на использовании глюкокортикостероидов [4]. Роль сахароснижающих препаратов у стационарного больного с сочетанием COVID-19 и СД 2 типа (СД2) обычно рассматривают в аспекте поддержания целевых уровней гликемии, поскольку выраженные отклонения от них в обе стороны ухудшают ближайший и отдаленный прогноз [6–8]. Вместе с тем в литературе не хватает данных, которые могли бы проиллюстрировать, влияют ли подходы к достижению гликемического контроля на этапе госпитализации на состояние больного в постковидном периоде.

При этом имеются теоретические предпосылки, позволяющие предположить, что выбор сахароснижающего препарата для пациента с СД2 и COVID-19 может влиять не только на качество гликемического контроля, но и непосредственно на течение инфекционного процесса. Singh Tomar P.P. и соавт. провели экспериментальное исследование, в котором проанализировали способность 372 химических соединений воздействовать на вирус SARS-CoV-2 [9]. Авторы показали, что наибольший потенциал в плане ослабления и блокировки SARS-CoV-2 имеют гликлазид и мемантин. В этом плане применение гликлазида при СД2 и COVID-19 может иметь положительное влияние на исходы инфекционного процесса как опосредованно, за счет контроля гликемии, так и напрямую, путем воздействия на вирус SARS-CoV-2. В литературе нам не удалось найти данных, которые прояснили бы, может ли прием гликлазида в период острой коронавирусной инфекции повлиять на последующее течение и исходы заболевания, включая нарушения постковидного периода.

В стационаре больным со среднетяжелым течением COVID-19 и сопутствующим СД2 для поддержания целевых уровней гликемии чаще всего назначались либо инсулинотерапия, либо отдельные пероральные сахароснижающие средства, включая ингибиторы дипептидилпептидазы-4 и препарат сульфонилмочевины с низким риском гипогликемии — гликлазид МВ [10][11].

Принципиальная возможность приема гликлазида МВ при сочетании COVID-19 и СД2 связана с его кардио- и нефропротективными свойствами, а также быстрым сахароснижающим эффектом в сочетании с низком риском гипогликемии, что было неоднократно подтверждено экспертами [12][13] и масштабными клиническими исследованиями [14][15]. Например, исследование DIA-RAMADAN показало безопасность гликлазида МВ в период Рамадана в реальной клинической практике [15]: лица, которые соблюдали пост и принимали гликлазид МВ, не имели тяжелой гипогликемии и характеризовались низкой частотой симптоматической гипогликемии во время (2,2%) и до/после голодания (≤0,3%) в условиях поддержания стабильного гликемического контроля (-0,3% гликированного гемоглобина (HbA_1с)) и веса (-0,5 кг).

Эти результаты демонстрируют преимущества гликлазида МВ в «ситуации риска», когда вероятность гипогликемии повышена, что относится, в том числе, к стационарному этапу лечения больных с COVID-19 и СД2, ввиду их склонности к нарушениям питания из-за тяжести состояния и разноплановых функциональных отклонений.

Возможность использования гликлазида МВ у среднетяжелых больных с COVID-19 и СД2 в стационаре имеет значение и с точки зрения рациональной организации лечебного процесса: хотя инсулинотерапия помогает достичь целевых уровней гликемии практически в любых ситуациях, ее применение на старте и в процессе коррекции доз препарата требует специфических навыков и частого лабораторного контроля. Это, с учетом широкого распространения нарушений углеводного обмена среди больных COVID-19, значительно увеличивает нагрузку на медицинский персонал и может способствовать ошибкам, провоцирующим дисгликемию. С учетом этих соображений, во время пандемии многие специалисты успешно применяли гликлазид МВ у стационарных больных с сочетанной патологией, что отражено в описании клинических случаев [16], исследованиях [17] и экспертных оценках [18][19]. При этом данные о динамике клинико-метаболических показателей в условиях длительного постгоспитального наблюдения за больными СД2 с анамнезом COVID-19, получавшими гликлазид МВ на стационарном этапе лечения, остаются ограниченными.

ЦЕЛЬ ИССЛЕДОВАНИЯ

Оценить 12-месячную динамику углеводного обмена у больных СД2 после госпитализации по поводу COVID-19 с учетом характера сахароснижающей терапии и приема гликлазида МВ на стационарном этапе.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ

Место и время проведения исследования

Место проведения. Университетская клиника ФГБОУ ВО ПИМУ Минздрава РФ, Нижний Новгород, ГБУЗ НО «ГКБ №13» Нижнего Новгорода.

Время исследования. Включение пациентов в исследование происходило с мая по июль 2020 г. на базе инфекционного стационара Университетской клиники ФГБОУ ВО ПИМУ Минздрава РФ. Дальнейшее динамическое наблюдение больных осуществлялось в амбулаторном порядке до июля 2021 г. включительно в медицинских учреждениях, являющихся клиническими базами ФГБОУ ВО ПИМУ Минздрава РФ, включая Университетскую клинику и ГБУЗ НО «ГКБ №13» Нижнего Новгорода.

Изучаемые популяции

В исследование были включены пациенты с СД2, госпитализированные в стационар с диагнозом новой коронавирусной инфекции и имевшие положительный анализ на COVID-19 по мазку из носоглотки, признаки пневмонии по результатам компьютерной томографии (КТ) (объем поражения по КТ более 5%), диагноз сопутствующего СД2, подтвержденный анамнезом и/или изменениями гликемического профиля и HbA_1с. Все пациенты были госпитализированы не позднее 4 нед от появления первых симптомов COVID-19.

Были выделены две группы наблюдения:

1.основная группа: пациенты с СД2, госпитализированные с COVID-19 и получавшие в стационаре оригинальный гликлазид МВ;

2.группа контроля: пациенты с СД2, госпитализированные с COVID-19 и получавшие в стационаре инсулинотерапию. Использование пероральных сахароснижающих препаратов в ходе госпитализации в этой группе являлось критерием исключения.

Среди включенных в исследование пациентов имелось 15 больных с впервые выявленным СД. В состав основной группы вошли 9 больных с данным диагнозом (45%); в контрольной группе их количество составило 6 человек (30%).

На госпитальном этапе исследования в основную и контрольную группу были включены по 20 больных.Всем пациентам основной группы назначался оригинальный гликлазид МВ; при этом 7 из них получали его в дозировке 30 мг/сут, 11 — 60 мг/сут, 1 — 90 мг/сут и 1 — 120 мг/сут. Среди них имелось 5 человек, которым на время стационарного лечения, наряду с пероральным препаратом, был назначен базальный инсулин в небольших дозировках. Из 20 больных основной группы 10 принимали гликлазид МВ до госпитализации.

Из 20 больных с инсулинотерапией базис-болюсный вариант был применен у 10; другие режимы включали непрерывную внутривенную инфузию во время лечения в ОРИТ и коррекционное введение инсулина короткого действия. До госпитализации в контрольной группе инсулинотерапию получали 2 пациента (10%, табл. 1). При выписке всем больным было рекомендовано незамедлительно обратиться к эндокринологу по месту жительства; на амбулаторном этапе в условиях реальной клинической практики сахароснижающая терапия менялась. В результате к 3-му месяцу наблюдения инсулинотерапию продолжали 3 пациента контрольной группы (21,4%, табл. 1).

Способ формирования выборки из изучаемой популяции.

Основная и контрольная группы наблюдения были сформированы методом сплошной выборки из больных COVID-19, последовательно госпитализированных в инфекционный стационар Университетской клиники ФГБОУ ВО ПИМУ Минздрава РФ на протяжении 8-недельного периода, которые имели подтвержденный в стационаре диагноз сопутствующего СД2, соответствовали критериям включения и не имели критериев исключения из исследования.

Дизайн исследования

Выполнено 12-месячное проспективное исследование, в ходе которого наблюдались пациенты с СД2 после госпитализации по поводу COVID-19, получавшие в стационаре для коррекции углеводного обмена: 1) оригинальный гликлазид МВ (Диабетон МВ, первая (основная) группа, n=20) и 2) инсулинотерапию (вторая (контрольная) группа, n=20). В динамике (через 3, 6 и 12 мес) оценивались изменения сахароснижающей терапии, состояние гликемического контроля (по уровням НbА_1с, глюкозы в плазме натощак в день визита и по данным самоконтроля), а также результаты биохимических анализов крови. Все больные вели дневники самоконтроля; частота и точки исследования гликемии определялись в индивидуальном порядке их лечащими врачами. Наличие и уровень гипогликемии оценивали с учетом данных самоконтроля и клинической симптоматики по результатам опроса пациентов в соответствии с имеющимися рекомендациями [20].

Методы

Больные были обследованы в период госпитализации и на визитах динамического наблюдения через 3, 6 и 12 мес после выписки из стационара.

Исходно и на каждом последующем визите проводили опрос и осмотр пациента, КТ органов грудной клетки для оценки остаточного поражения легких, исследовали гликемию натощак на стационарном лабораторном анализаторе, аланин- и аспартатаминотрансферазу, креатинин, С-реактивный белок (СРБ), скорость оседания эритроцитов (СОЭ), а также HbA_1с на приборе NycoCardReader II. В ходе динамического наблюдения с помощью опроса пациентов и по дневнику самоконтроля выявляли лиц, у которых в предшествующую визиту декаду имелось хотя бы однократное снижение глюкозы в крови <3,9 ммоль/л. Также фиксировались все изменения сахароснижающей терапии, которые происходили в периоды между визитами по назначению лечащих врачей-эндокринологов в условиях реальной клинической практики.

Статистический анализ

При статистической обработке применяли пакеты программ Statistica 8.0 и MedCalc. Для сравнения количественных данных в двух независимых выборках использовали метод Манна–Уитни, качественных данных — хи-квадрат и Фишера. Для множественных сравнений качественных показателей в связанных выборках применяли Q критерий Кохрена. Сравнение количественных данных в двух связанных выборках проводилось с помощью критерия Вилкоксона. При проведении корреляционного анализа использовали критерий Спирмена. При описании выборок применяли среднее±квадратическое отклонение (М±S). Различия при р≤0,05 считали статистически значимыми.

Этическая экспертиза

Проведение исследования было одобрено ЛЭК ГБУЗ НО «ГКБ №13» Нижнего Новгорода 14 мая 2020 г. (протокол № 06/20). Все пациенты подписали информирование согласия для участия в исследовании.

РЕЗУЛЬТАТЫ

Описание выборок

Пациенты основной группы были моложе (57,8±7,37 vs 66,75±12,28 года, р=0,009), реже страдали ишемической болезнью сердца (2 (10,0%) vs 14 (70,0%), р=0,0001), имели меньшую тяжесть вирусного пневмонита по шкале SMRT-CO (2,1±1,09 vs 3,0±0,83 балла, р=0,015). Среди них не было умерших и нуждавшихся в лечении в ОРИТ, тогда как в контрольной группе за время госпитализации умерли 4 (20%) и получали лечение в условиях ОРИТ 13 (65,0%) человек. При этом группы не различались по полу (мужчин 4 (20,0%) vs 8 (40,0%)), распространенности артериальной гипертензии (15 (75,5%) vs 18 (90,0%)), болезней легких (1 (5,0%) vs 4 (20,0%)) и другой коморбидной патологии (р>0,05 по всем показателям). Лечение COVID-19 отвечало актуальным на соответствующий период времени стандартам и было сходным в обеих группах, за исключением тенденции к более частому назначению глюкокортикостероидов в группе инсулинотерапии (6 (30,0%) vs 12 (60,0%), р=0,06).

Особенности лечения СД2 до госпитализации и в процессе динамического наблюдения представленыв табл. 1.

На постгоспитальном этапе в исследовании продолжили участие все больные группы оригинального гликлазида МВ и 14 пациентов группы инсулинотерапии (из 20 первоначально включенных в нее лиц 4 умерли в стационаре и 2 не были доступны для контакта после выписки).

В процессе динамического наблюдения нежелательных явлений зафиксировано не было.

Динамика сахароснижающей терапии, гликемического статуса и биохимических показателей у пациентов с сочетанной патологией в условиях 12-месячного постгоспитального наблюдения

Сравнительный анализ сахароснижающей терапии, получаемой до и на протяжении года после COVID-19, представлен в табл. 1. В обеих группах наблюдения на амбулаторном этапе отмечалось заметное увеличение числа пациентов, получавших пероральные сахароснижающие препараты, прежде всего метформин и гликлазид МВ.

Динамика некоторых показателей гликемического контроля представлена в табл. 2. Средние показатели гликемии натощак в обеих группах исходно и на большинстве динамических визитов превышали нормальные значения. В обеих группах на протяжении года сохранялась некоторая пропорция лиц, не достигших целевого уровня HbА_1с<7% (в основной и контрольной группах 20,0 и 42,9% соответственно, р=0,15, табл. 2).

При сопоставлении значений HbA_1с исходно и через 12 мес наблюдения выявлялось статистически значимое улучшение данного показателя как в основной (р=0,011), так и в контрольной (р=0,035) группах наблюдения. Существенных межгрупповых различий по показателям НbА_1с в процессе наблюдения выявлено не было.

Эпизоды гипогликемии в стационаре значительно реже возникали в группе Диабетона МВ по сравнению с группой инсулинотерапии, что было подтверждено многократными лабораторными тестами с использованием стационарного анализатора: доля лиц с выявленным снижением глюкозы до 3,9 ммоль/л и менее составила соответственно 3 (15,0%) и 10 (50%) человек (р=0,043). При оценке риска гипогликемий в постковидном периоде ориентировались на данные самоконтроля в предшествующий визиту период времени. При этом в основной группе больных с эпизодами гипогликемии не выявлялось; в контроле данные нарушения имелись у 1 больного (7,1%) на инсулинотерапии.

На следующем этапе оценивалась динамика инструментальных и лабораторных показателей в обеих группах (табл. 3), которая в целом носила благоприятный однонаправленный характер.

По результатам корреляционного анализа полученных в ходе визита «3 месяца» данных было установлено, что доза оригинального гликлазида МВ прямо коррелировала с улучшением почечной функции по показателю расчетной скорости клубочковой фильтрации (рСКФ) (R=0,59, р=0,010) в соответствующий период времени. Кроме того, имелась близкая к порогу статистической значимости корреляция между продолжением приема гликлазида МВ на визите 3 и улучшением показателя рСКФ на визите 6 (R=0,31, р=0,076). При проведении корреляционного анализа были использованы данные всех пациентов, получавших гликлазид МВ на момент проведения визита «3 месяца» (n=15).

Также обращал на себя внимание тот факт, что в объединенной когорте пациентов с COVID-19 и сопутствующим СД2 имелась слабая, но статистически значимая корреляционная взаимосвязь между показателями СРБ и HbА_1с (R=0,30; р=0,034).

ОБСУЖДЕНИЕ

Следует подчеркнуть, что на момент набора клинического материала большинство национальных и международных рекомендаций в качестве «разрешенной» в стационаре сахароснижающей терапии рассматривали препараты инсулина и ингибиторов дипептидилпептидазы 4. Возможность приема госпитализированными больными с сопутствующим СД2 других сахароснижающих препаратов считалась спорной, хотя и могла быть реализована в индивидуальном порядке. При этом в разных клиниках уже имелся положительный опыт применения гликлазида МВ у данного контингента больных [16], который, с учетом описанных выше специфических преимуществ препарата, заслуживал более широкого распространения. Именно это соображение было основным при разработке дизайна нашего исследования, в ходе которого мы пытались обобщить накопленный в клинике ФГБОУ ВО ПИМУ опыт приема оригинального гликлазида МВ госпитализированными пациентами с COVID-19 и СД2, а также обосновать саму возможность и целесообразность использования данного препарата в условиях стационара. В рамках решения этой главной задачи и проводилось динамическое наблюдение за пациентами как в период стационарного лечения [17], так и ходе продолжительного, 12-месячного, постгоспитального этапа наблюдения (чему и посвящена настоящая работа). При этом сравнение эффективности и безопасности применения инсулина и оригинального гликлазида МВ не являлось задачей исследования, тем более что имевшие показания к инсулинотерапии лица закономерно характеризовались более тяжелыми проявлениями COVID-19 и/или СД2 на момент госпитализации.

Репрезентативность выборок

Включение участников в исследование и первоначальное обследование проводились только на базе инфекционного стационара Университетской клиники ФГБОУ ВО ПИМУ Минздрава РФ, что ограничивает репрезентативность полученной выборки.

Сопоставление с другими публикациями

Во время пандемии многие специалисты успешно применяли гликлазид МВ у стационарных больных с сочетанной патологией, что отражено в описании клинических случаев [16], в нашем исследовании, продолжением которого является настоящая работа [17], в экспертных оценках [18][19]. Однако перечисленные публикации не содержат данных о динамике клинико-метаболических показателей в условиях длительного постгоспитального наблюдения за больными СД2 с анамнезом COVID-19, получавшими гликлазид МВ на стационарном этапе лечения.

Проведенный нами сравнительный анализ сахароснижающей терапии, получаемой до и на протяжении года после COVID-19 (табл. 1), выявил наличие однонаправленных, значимых и близких по выраженности изменений в лечении, которые почти синхронно происходили в обеих группах наблюдения на протяжении 12-месячного постгоспитального периода. В период госпитализации, на фоне острой коронавирусной инфекции и декомпенсации нарушений углеводного обмена, лечение пациентов с СД2 было существенно интенсифицировано. В начале амбулаторного периода («визит 3 месяца») доли больных, нуждавшихся в инсулинотерапии и в применении гликлазида МВ, закономерно уменьшились относительно стационарного этапа (но не относительно доковидного периода). При дальнейшем наблюдении количество получавших пероральные сахароснижающие препараты постепенно увеличивалось. В каждой из групп наблюдения доли пациентов, не получавших сахароснижающих препаратов, за время проведения исследования сократились примерно втрое. При этом их динамические изменения внутри основной и контрольной групп характеризовались высоким уровнем статистической значимости (р≤0,001 и р≤0,010 соответственно).

Интенсификация сахароснижающей терапии в течение года происходила во многом за счет назначения метформина; доли получавших данный препарат лиц значимо и примерно в одинаковой степени возросли в обеих группах наблюдения.

Аналогичные тенденции наблюдались и в отношении оригинального гликлазида МВ, с тем уточнением, что изначально его получали больше больных в основной группе. Данное обстоятельство обусловлено действовавшими на момент формирования групп стандартами лечения, которые допускали продолжение приема гликлазида МВ в случае коронавирусной инфекции, но не оговаривали возможность инициации такой терапии на фоне COVID-19. Вероятно, именно поэтому больные, имевшие опыт лечения данным препаратом, сконцентрировались в основной группе наблюдения.

Доли пациентов, получавших инсулинотерапию и пероральные препараты других классов, в обеих группах были небольшими и в динамике менялись незначительно.

Таким образом, постгоспитальный период у перенесших COVID-19 пациентов с СД2 характеризовался заметным увеличением потребности в проведении пероральной сахароснижающей терапии.

Динамика некоторых показателей гликемического контроля представленав табл. 2.

Средние показатели гликемии натощак в обеих группах исходно и на большинстве динамических визитов превышали нормальные значения. Важно подчеркнуть, что данная тенденция прослеживалась на фоне интенсификации сахароснижающей терапии в постгоспитальном периоде, о чем уже упоминалось ранее. При этом средние уровни глюкозы крови на визитах динамического наблюдения были закономерно ниже исходных показателей в момент госпитализации, увеличение которых объяснялось, в первую очередь, наличием острого воспалительного процесса.

В обеих группах на протяжении года сохранялась заметная пропорция лиц, не достигших целевого уровня HbА_1с<7% (табл. 2). Однако средние значения HbA_1с на визитах в динамике были существенно лучше исходных, имевшихся при госпитализации, что стало очевидным уже на визите «3 месяца». Улучшение показателя HbА_1с в течение первых месяцев постгоспитального периода может определяться комплексом субъективных и объективных факторов. Прежде всего, можно предположить повышение мотивации пациентов, перенесших серьезное заболевание и госпитализацию, к сохранению своего здоровья в будущем, их желание предотвратить связанные с СД2 осложнения. Следует отметить, что все наблюдавшиеся в динамике пациенты выполнили данную им при выписке рекомендацию о незамедлительном обращении к эндокринологу по месту жительства. Положительное значение могла иметь индивидуальная разъяснительная работа эндокринолога-консультанта инфекционного госпиталя по лечению больных COVID-19. Кроме того, нельзя исключить и того факта, что на высокий уровень HbA_1с в начале госпитализации отчасти могло повлиять выраженное системное воспаление, маркером которого является СРБ. По нашим данным, в объединенной когорте пациентов с COVID-19 и сопутствующим СД2 имелась слабая, но статистически значимая корреляция между показателями СРБ и HbА_1с (R=0,30; р=0,034). В этой связи можно упомянуть высказанное в одной из публикаций предположение о том, что изолированное повышение HbА_1с у больных COVID-19 без анамнеза СД не всегда указывает на предшествующее нарушение углеводного обмена [21] и в определенной мере может быть связано с тяжестью воспалительного процесса.

Существенных межгрупповых различий по показателям гликемии и HbA_1с исходно и в динамике не наблюдалось.

Эпизоды гипогликемии в стационаре значительно реже возникали в группе Диабетона МВ по сравнению с группой инсулинотерапии, что было подтверждено многократными лабораторными тестами с использованием стационарного анализатора: доля лиц с выявленным снижением глюкозы до 3,9 ммоль/л в основной группе была в 3,3 раза ниже, чем в контроле (р=0,043). Выявленные различия могут объясняться большей тяжестью как COVID-19, так и СД2 у получавших инсулинотерапию больных, но также подтверждают безопасность приема оригинального гликлазида МВ при нетяжелом COVID-19 в ходе госпитализации. При оценке риска гипогликемий в постковидном периоде ориентировались на данные самоконтроля в предшествующий визиту период времени (см. «Материалы и методы»), что дает лишь очень приблизительную оценку их реальной распространенности. Тем не менее можно констатировать, что в основной группе больных с эпизодами гипогликемии не выявлялось. В контроле данные нарушения имелись у 1 больного (7,1%), находившегося на инсулинотерапии.

Далее оценивалась динамика инструментальных и лабораторных показателей в обеих группах (табл. 3).

Можно констатировать, что в течение года в обеих группах были полностью купированы остаточные изменения в легких по данным КТ; при этом у исходно более тяжелых больных 2-й группы данный процесс происходил с большими затруднениями, что подтверждается увеличенным объемом остаточного поражения легких на визите через 6 мес (р=0,041).

Динамика маркеров воспаления (СОЭ, СРБ) и печеночных трансаминаз (аспартатаминотрансфераза, аланинаминотрансфераза) в обеих группах была благоприятной, однонаправленной и близкой по степени выраженности (p>0,05 на всех визитах, табл. 3).

Уровень креатинина был выше у более тяжелых больных 2-й группы при поступлении и в начале периода постгоспитального наблюдения, с последующим сглаживанием имевшихся межгрупповых различий.

Следует отметить, что, помимо меньшей тяжести COVID-19 и СД2, стабильные и приемлемые средние показатели уровня креатинина в группе Диабетона МВ, которые сохранялись на протяжении всего наблюдения, отчасти могли зависеть и от нефропротективных свойств данного препарата (необходимо подчеркнуть, что большинство больных основной группы получали оригинальный гликлазид МВ не только во время госпитализации, но и после нее, табл. 1). В пользу этого предположения говорят результаты корреляционного анализа: при оценке полученных в ходе визита «3 месяца» данных было установлено, что доза оригинального гликлазида МВ прямо коррелировала с улучшением почечной функции по показателю рСКФ (R=0,59, р=0,010) в соответствующий период времени. Кроме того, имелась близкая к порогу статистической значимости корреляция между продолжением приема гликлазида МВ на визите 3 и улучшением показателя рСКФ на визите 6 (R=0,31; р=0,076).

Полученные результаты подтверждают целесообразность назначения оригинального гликлазида МВ некоторым больным с сочетанием нетяжелого COVID-19 и СД2 непосредственно в стационаре, поскольку данная терапия подтверждает свою эффективность и безопасность как на госпитальном этапе, так и в ходе последующего амбулаторного наблюдения.

Сделанное нами заключение находится в русле рекомендаций совета экспертов Российской ассоциации эндокринологов по вопросам контроля гликемии и выбора антигипергликемической терапии у пациентов с СД2 типа и COVID-19 [22], которые указывают на возможность с осторожностью применять препараты сульфонилмочевины в случае среднетяжелого течения COVID-19 у пациентов с СД2; при этом необходимо учитывать соотношение риска и пользы, а также осуществлять тщательный контроль за состоянием пациента, показателями гликемии, возможным развитием нежелательных побочных эффектов.

Клиническая значимость результатов

Полученные результаты позволили подтвердить целесообразность и безопасность применения гликлазида МВ у госпитализированных пациентов с COVID-19 и СД2 с точки зрения динамики их метаболического статуса в условиях продолжительного постгоспитального наблюдения.

Ограничения исследования

Выборки больных были первоначально сформированы на базе одного центра, в связи с чем могут неполно отражать спектр и тяжесть дисгликемических и метаболических нарушений, имевшихся у пациентов.

Направления дальнейших исследований

В дальнейшем планируется проведение проспективного исследования на базе нескольких клинических центров, которое предполагает длительное амбулаторное наблюдение за пациентами с сочетанной патологией, получавшими на госпитальном этапе различную сахароснижающую терапию.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Постгоспитальный период у перенесших COVID-19 пациентов с СД2 характеризуется увеличением потребности в пероральной сахароснижающей терапии.

Назначение оригинального гликлазида МВ на стационарном этапе лечения больных со среднетяжелым течением COVID-19 и СД2 показало себя целесообразным и безопасным, в том числе с учетом динамики клинико-метаболических показателей в ходе продолжительного постгоспитального наблюдения. При продолжении приема данного препарата в постгоспитальном периоде не исключен положительный вклад его нефропротективных свойств в процесс нормализации почечных функций после перенесенного острого вирусного заболевания, что требует уточнения в ходе дальнейших исследований.

ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ

Источники финансирования. Работа выполнена по инициативе авторов без привлечения финансирования.

Конфликт интересов. Авторы декларируют отсутствие явных и потенциальных конфликтов интересов, связанных с содержанием настоящей статьи.

Участие авторов. Некрасова Т.А. — существенный вклад в концепцию и дизайн исследования, написание статьи; Стронгин Л.Г. — существенный вклад в концепцию и дизайн исследования, внесение в рукопись существенной правки с целью повышения научной ценности статьи; Беликина Д.В. — существенный вклад в получение, анализ данных и интерпретацию результатов, внесение в рукопись существенной правки с целью повышения научной ценности статьи; Малышева Е.С. — существенный вклад в получение, анализ данных и интерпретацию результатов, внесение в рукопись существенной правки с целью повышения научной ценности статьи; Некрасов А.А. — существенный вклад в получение, анализ данных и интерпретацию результатов, внесение в рукопись существенной правки с целью повышения научной ценности статьи.

Все авторы одобрили финальную версию статьи перед публикацией, выразили согласие нести ответственность за все аспекты работы, подразумевающую надлежащее изучение и решение вопросов, связанных с точностью или добросовестностью любой части работы.